«Я не стал мелочиться, деньги были»

Шикарный дом Виктора в окрестностях Риги уже почти год пустует. Продать недвижимость по нормальной цене не получается, как и жить в Латвии. Недвижимость в бывшей советской республике мужчина приобрел семь лет назад. Тогда он и подумать не мог, что это поставит его брак на грань уничтожения.

«Но у меня ситуация нетипичная, — предупреждает Виктор, — поэтому обобщать не надо. Вполне может быть, что кто-то живет в Евросоюзе и всем доволен, жизни радуется. У нашей семьи не сложилось».

Виктор — предприниматель, ИП зарегистрировано в Москве. В тот год, когда он покупал дом, бизнес как раз шел в гору, доходы были стабильными. И в личной жизни тоже все было на подъеме, если можно так сказать: Виктор ушел от прежней жены, оставив ей квартиру, и женился на одной из своих сотрудниц. Катя была на 20 лет моложе.

«Когда мы с Катей начали жить вместе, я решил купить новое жилье, — рассказывает Виктор. — Хотелось создать ей все условия, комфорт, все такое. Но рядом с Москвой недвижимость такого уровня, который мне хотелось, стоила, прямо скажем, очень дорого. Нет, я бы мог поднапрячься и купить, но зачем? В Латвии нашел шикарный дом. Это не настолько далеко от Москвы, можно приезжать по делам. И в Европу выехать — тоже без проблем».

Дом, который Виктор купил для молодой жены, находился в пригородной зоне, на территории бывшего санатория. Очень живописное место, хвойный лес, и при этом до центра латвийской столицы рукой подать, на машине ехать всего 10-15 минут, а пробок практически никогда нет. Сам дом — даже не дом, а скорее таунхаус на несколько квартир — оказался очень удобным. За каждой квартирой закреплен собственный участок с автостоянкой, зоной барбекю, беседкой. Рядом, за забором, спортивная площадка, которой пользовались все жители.

Квартира площадью больше 200 метров располагалась на двух уровнях. Но фактически этажей было три, так как в нижнем, подвальном, разместили все кладовые и еще огромную гардеробную. Катя была довольна. Она выросла в Рязани, в очень простой семье, а тут вдруг попала в такой дворец.

«Жена попросила меня купить хотя бы небольшую квартиру в ее родном городе, чтобы можно было приезжать и жить сколько угодно рядом с мамой, никого не стесняя. У мамы-то была двушка 45 квадратных метров или типа того, — вспоминает Виктор. — Ну, я не стал мелочиться — купил в центре в самой дорогой на тот момент новостройке большую четырехкомнатную квартиру. Деньги были, почему не сделать жене приятное?»

Первое время жена действительно была счастлива. В Латвии она стала активно изучать язык, сдала экзамен, получила вид на жительство, заключив контракт с местной фирмой. Само собой, муж спонсировал все, ни в чем жене не отказывал, тем более что она вскоре забеременела. Наблюдалась у врачей и рожала в Латвии.

После рождения сына простенькая и непритязательная Катя вошла во вкус и стала создавать себе «красивую жизнь». Она уже не стеснялась пользоваться средствами мужа. Наняла ребенку двух местных нянь-латышек — дневную и ночную. Огромную квартиру убирала приходящая горничная. Молодая хозяйка была категорически против приготовления еды в доме: на кухне царила стерильная чистота, в комнатах — никаких запахов. Питалась семья исключительно в кафе и ресторанах, в холодильнике — только фрукты, овощи, сыр и йогурт. Максимум, что могли приготовить сами, так это пожарить колбаски на барбекю. Если у семьи бывали гости, еду тоже заказывали в ресторане — там все упаковывали и привозили домой.

Близких друзей у Кати и Виктора в Латвии не появилось. Правда, они общались с одними соседями — эта пара тоже представляла собой «неравный брак»: мужу под 70 лет, жене нет и 30, он преподаватель, она — его бывшая студентка. Бывало, встречались семьями, пили вино. Встречи обычно заканчивались политическими дебатами — разбирались, кто «жертва», кто «захватчик», кто прав, кто виноват. Ругались, потом мирились. Но Кате с соседями было скучновато, ей не хватало подруг, друзей, прежнего веселья — в Москве-то зажигала по молодости в клубах.

А вот Виктора до поры до времени устраивала семейная жизнь на территории Евросоюза. Он примерно раз в месяц ездил в Москву, решал рабочие вопросы, потом возвращался, и они с женой и сыном отдыхали — путешествия, развлечения, спорт. Но постепенно стали появляться некоторые сложности, в том числе финансовые. Доходы год от года снижались: появились конкуренты, изменились условия на рынке, бизнес шел трудно. Намекнул жене, что надо быть поэкономней, но Катя намеки понимать отказывалась, самостоятельно воспитывать ребенка, убирать и готовить она явно не собиралась. Между тем содержание и обслуживание дома обходилось дорого, и это стало Виктора напрягать.

Вторая проблема наметилась, когда сын стал приближаться к школьному возрасту. Так как мальчик рос с нянями, он знал здешний язык почти так же, как и русский. Потом отдали малыша в местный садик, так что никакого языкового барьера у него не было. Но в садике с детьми только гуляли, кормили и укладывали днем спать, обучением никто не занимался. Чем ближе была школа, тем больше родители задумывались о качестве образования: оно очень отличается от российского. Можно найти школу с преподаванием на русском языке, но программа все равно другая. А что потом — поступать в местный институт?

«Я понимал, что дауншифтинг, который мы себе устроили, ребенку не подходит, — признается Виктор. — Школа нужна если не московская, то уж точно российская. Это тоже был аргумент в пользу возвращения».

Была еще одна причина, о которой в семье не слишком распространяются. Катя — то ли от безделья, то ли от скуки и одиночества, то ли от того и другого вместе — стала выпивать. Сначала делала это в своем новом стиле — красиво: накрывала стол, ставила фрукты, наливала себе бокал-другой. Потом об эстетике заботиться перестала и парой бокалов уже не ограничивалась. Во время отъездов мужа жена отрывалась на полную катушку. Когда Виктор понял, что ситуация серьезная, было уже поздно. Бороться с зависимостью жены муж решил радикально: сменить обстановку, образ жизни, уехать. Вопрос о том, куда ехать, не стоял — в четырехкомнатную квартиру в родном городе Кати. Денег на покупку московского жилья у бизнесмена пока нет.

Всем знакомым выдали официальную версию: семья возвращается в Россию из-за ребенка, которому скоро в первый класс. Так что их все поняли и не удивились. Дом Виктор выставил на продажу, но пока покупателей нет: кризис очень сказался на спросе на местную недвижимость.